— Эх, внучок, вот помню как-то мы с народом кибербуллили одного слатшеймера… В две тысячи восемнадцатом дело было, да… По жабберу ещё…
— Маааааам, дед опять таблетки принять забыл! Мы по истории проходили, что жаббер ещё в 2005 умер, а к 2008 за слатшейминг уже пять лет гулага давали!

Почему хуй пахнет хлоркой?

Придел Святого Илии Пророка,
покровителя ВКС и ВДВ России

Придел Св. Варвары Великомученицы,
покровительницы РВСН

Придел Святого Апостола Андрея Первозванного,
покровителя Военно-Морского Флота

Придел Святого Александра Невского,
покровителя Сухопутных войск

Сука, как же я проигрываю от всей этой истории. Хочу, чтобы по ней сняли комедийный мини-сериал.
И чтоб там было как им в последний день делают документы, из-за чего они всего на цифру различваются, как на границе оказывается, что один из них не знают английского, как они в Лондоне палятся перед всеми возможными камерами, как проёбывают "новичок" и приходится везти ещё партию, как выкидывают флакон тупо в урну рядом с домом.
Господи, это же будет вин тысячелетия!
И чтобы последней сценой была такая: сидят они в кабинете вместе со своим начальником, листают новости. Он тяжело смотрит на них и такой: ВЫ ЧЁ, ЕБАНУТЫЕ? ВЫ НАХУЯ КОТА УБИЛИ?
А потом продолжение про то, как их хотят расстрелять нахуй, а они уходят уже от российской гэбни.

А ещё лучше не так.
Не уходят, а гебня их проебывает, отправляет вместо других агентов в скажем штаты. Это можно уже целый сезон ебашить, типа два агента которых посылают на невозможные задания в надежде что их там грохнут, потому что их по документам уже расстреляли и отправить обратно на расстрел - признать перед начальством что ты проебался на расстреле. А они выходят сухими из воды потому что враги не верят что можно быть такими тупыми и готовят хитрости.

будто что-то плохое в Living life in danger, just like living on the edge
Carry on now, carry on!

Вот чего ужасно не люблю, так это когда кто-то встревает в разговор со своей совершенно нерелевантной темой. Вот просто убивать готова.

Стоим сегодня с Ваней возле фирмы, жуем фирменные халявные яблоки и что-то очень важное обсуждаем, как отмыть диски до блеска, если их не берет автомойка, и не поможет ли в этом волшебный ВД-40 или вроде того. Подходит сербский коллега из соседней команды, в руках телефон.
- Лена, ты ведь умеешь читать кириллицу?
- Умею, - говорю.
- Прочитай вот это, - и телефон мне сует. На экране телефона виднеется что-то вроде некролога.
- Я сказала, что умею читать, - говорю я. - Но не сказала, что понимаю любой язык, который пишется кириллицей.
Коллега начинает зачитывать этот некролог, переводя каждое слово с сербского на английский, ухохатываясь на каждом пробеле.
Оказывается, в какой-то сербской газете случайно опубликовали шуточный некролог на выдуманного чувака по имени что-то вроде "Вася Труселя".
- Окей, - говорю я. - Это такая сербская шутка?
- Да, да, - радуется коллега. - Правда смешно?

Блять.

И такое сегодня раза три было.

Убивать.

Бля, насоветуете всякой музыкальной хуиты с переизбытком струнных и истеричным вокалом, нэ?

Проорал с Greatest Shits дяди Utsu-p
@
Заплакал с того что компиляшка старья стоит нефти которую придётся платить поскольку иначе проспоришь в 15 раз больше

Ебать капитализм, уууублядь

Идиотизм какой-то. Почему все так криво? Или лишь бы сделать так не как у Антона? Какой-то детский подход.

Тред переписи проебавших лето.

Разбирал старые бумаги, нашел автограф Вассермана.

Ли Си Цин.

Старое Говно отправило меня в баню опять
В этот раз он чёт вообще быстро

За те три недели, что мы были в отпуске, Кекс жил у бабушки.
Подрос, разожрался и теперь он размером почти со старого кота.
Играть с нами почти перестал, падла - только с мячиком носится. Больше лезет кусаться - у него меняются молочные зубы на коренные. Один я нашёл на полу, а второй достал из его пасти - он полез меня кусать и я, придерживая его за голову, снял с челюсти почти выпавший зуб.
И да, ему очень нравится, когда его сильно чешешь по голове и массируешь уши.

Блять, да мне похуй на тебя, блять, слушай. Какая у тебя там ide, блять, компьютер, хуютер, там блять, кресло, всё – мне похуй там. Хоть макбук, хоть блять нахуй леново, хоть делл, хоть сяоми, блять, хоть ibm watson – мне на это насрать, понимаешь? Сколько ты там, что пишешь, какие функторы, какие значит вот эти монады шикарные или атласные, блять, в космос ли ты летишь – мне на это насрать, понимаешь? Я, блять, в своем познании настолько преисполнился, что я как будто бы уже сто триллионов миллиардов лет, блять, проживаю на триллионах и триллионах таких же проектов, понимаешь? Мне уже это программирование абсолютно понятно, и я здесь ищу только одного, блять: покоя, умиротворения и вот этой гармонии от слияния с бесконечно вечным легаси. От созерцания этого великого фрактального подобия и от вот этого вот замечательного всеединства существа бесконечно вечного – куда ни посмотри: хоть в глубь – бесконечно быстро, хоть ввысь – бесконечно абстрактное, понимаешь? А ты мне опять со своими там это. Иди суетись дальше, твоя скала – это твой путь и твой горизонт познания, ощущения и твоей природы. И он несоизмеримо мелок по сравнению с моим, понимаешь? Я как будто уже глубокий старец бессмертный или там уже почти бессмертный, который на этом проекте от его самого зарождения, еще когда только лисп еще только-только сформировался после взрыва программирования, когда он вспыхнул, как звезда и начало формировать фп-языки, понимаешь? Я на этом проекте уже как будто пять миллиардов лет, блять, живу и знаю его вдоль и поперек. А ты мне там какие-то эти. Мне похуй на твоих котов, на твои, блять, нахуй, шейплесы, на твои стримы там, на твои акторы, понимаешь? Я был на этом проекте или бесконечном множестве и круче Одерски, и круче Саймона Пейтона Джонса, блять, и круче всех великих, понимаешь? А где-то был конченым говном, еще хуже, чем здесь. Потому что я множество этих состояний чувствую. Где-то я был больше подобен функцми, где-то был больше подобен константе, там переменной. Где-то просто был сгусток кода. Это все есть душа, понимаешь? Она вот имеет грани подобия совершенно многообразные, бесконечное множество. Но тебе этого не понять, поэтому ты езжай себе, блять. Мы в этом проекте как бы живем разными ощущениями, разными стремлениями. Соответственно разное наше и место, разное наше распределение. Тебе я желаю, чтоб все самые крутые монады были у тебя и все самые лучшие библиотеки, чтобы раздвигали перед тобой свое время компиляции там, все свои каинд-проджекторы шиворот-навыворот, блять, перед тобой, как ковер раскрывали и растлевали, растлали. И ты их чтоб писал до посинения, до красна, как солнца закатного. Чтоб на лучших языках, на фреймворках летал и кончал прямо на монитор и все что только может в голову прийти или не прийти. Если мало идей – обращайся ко мне, я тебе на каждую твою идею еще сотни триллионов подскажу как, что делать. Ну а я, что? Я иду как глубокий старец, узревший вечное, прикоснувшийся к божественному, сам стал богоподобен и устремлен в это бесконечное. Который в умиротворении, покое, гармонии, благодати, в этом сокровенном блаженстве пребывает, вовлеченный во все и во вся, понимаешь? Вот и все. В этом наша разница, так сказать. Я иду любоваться легаси, а ты идешь какой-то преисполняться в гранях каких-то. Вот и вся разница, понимаешь? Ты не зришь это вечное бесконечное, оно тебе не нужно. Но зато ты, так сказать, более активен, как вот этот дятел долбящий или муравей, который вот очень активен в своей стезе, вот и все. Поэтому давай, наши пути здесь, так сказать, имеют, конечно, грани подобия, потому что все едино, но ты меня... Я-то тебя прекрасно понимаю, а вот ты – вряд ли, потому что как бы я, ты и как бы я тебя в себе содержу – всю твою природу. Она составляет одну маленькую там песчиночку от того, что есть во мне, понимаешь? Вот и все. Поэтому давай ступай, езжай, а я пошел наслаждаться, нахуй, блять, прекрасной конфигурацией спринга, блять, на кухне на табуретке. Все, пиздуй-бороздуй и я попиздил нахуй.